100bestbooks.ru в Instagram @100bestbooks
Дом Оливии.
Входят cэp Тоби Белч и Мария.
Ну какого дьявола моя племянница так убивается о своем покойном братце? Горе вредит здоровью, это всякий знает.
А вы, сэр Тоби, пораньше возвращались бы домой. Когда вы поздно засиживаетесь бог весть где, ваша племянница, моя госпожа, прямо из себя выходит.
Ну и пусть себе выходит на все четыре стороны!
Нет, нехорошо, что вы являетесь в таком неприличном виде.
А что в нем неприличного, скажи на милость? Самый подходящий для выпивки вид. И ботфорты хоть куда. А если никуда, так пусть повесятся на собственных ушках!
Не доведут вас до добра кутежи и попойки. Вчера об этом говорила госпожа, я сама слышала. И еще она поминала вашего дурацкого собутыльника, которого вы притащили сюда ночью и навязывали ей в женихи.
Ты это о ком? О сэре Эндрю Эгьючике?
О ком же еще?
Ну, он почище многих в Иллирии.
Нам-то что от его чистоты?
А то, что у него три тысячи дукатов в год.
Ему и на полгода всех его дукатов не хватит, – такой он дурак и мот.
Ну что ты болтаешь! Он и на виоле играет, и на нескольких языках как по писаному говорит, и вообще богатая натура.
Еще бы! Дурак пренатуральный! И не только дурак, но и забияка: разумные люди говорят, что, если бы его задор не ходил в одной упряжке с трусостью, быть бы ему давным-давно покойником.
Клянусь этой рукой, они мерзавцы и клеветники, коли несут такую чушь! Кто это тебе наплел?
Те самые, от которых я узнала, что он вдобавок ко всему вечера не пропустит, чтобы не напиться в вашем обществе.
Все потому, что пьет за мою племянницу. Я буду пить за нее, покуда у меня глотка не зарастет, а в Иллирии вино не переведется. Трус и мерзавец, кто не желает пить за мою племянницу, пока мозги не полетят вверх тормашками. Тсс, красотка! Castiliano vulgo!7 Сюда шествует сэр Эндрю Чикчирик!
Входит сэр Эндрю Эгьючик.
Сэр Тоби Белч! Как живете, сэр Тоби Белч?
Дражайший сэр Эндрю!
Приветствую тебя, миленькая злючка!
И я вас тоже, сударь!
Наступай, сэр Эндрю, наступай!
Кто это?
Камеристка моей племянницы.
Милейшая миссис Наступай, я бы не прочь познакомиться с тобой поближе.
Меня зовут Мэри, сударь.
Милейшая миссис Мэри Наступай…
Ты не понял, рыцарь. «Наступай» – это значит «смелей», «не робей», «атакуй», «штурмуй»!
Ну, знаете, вы столько насчитали, что мне к ней теперь и подступиться страшно. Вот так «наступай»!
Желаю вам всего хорошего, господа мои.
Чтоб тебе никогда не работать твоей шпагой, сэр Эндрю, если ты так отпустишь эту красотку!
Чтоб мне никогда не работать моей шпагой, милочка, если я так тебя отпущу. Ты что же, красавица, за дураков нас держишь?
Да нет, сударь, я за вас не держусь.
А ты попробуй, подержись: вот моя рука.
Сударь, хотенье ваше, да позволенье наше. Лучше отнесли бы вы свою руку в погреб и угостили бы ее элем покрепче.
Это зачем, душечка? Что-то мне непонятна твоя шутка.
Уж очень вы сухорукий.
Вот это верно: осел я, что ли, чтобы ходить с мокрыми руками? Но в чем все-таки соль твоей шутки?
Для вас, сударь, она чересчур соленая.
И много их у тебя припасено?
Уж на вас-то моего запаса хватит… А вот сейчас я отпустила вашу руку и сразу обезопасилась. (Уходит.)
Ох, рыцарь, подкрепись-ка скорее стаканчиком канарского8: отроду не видел, чтобы тебя так здорово укладывали на обе лопатки.
Пожалуй, что и не видел… Нет, канарское тоже здорово укладывало. Ей-ей, мне иногда кажется, что у меня ума не больше, чем у любого христианина, а может, и вообще чем у любого человека. Но я большой любитель говядины, а говядина, наверно, вредит моему остроумию.
Ну разумеется!
Если б я и вправду так думал, ни за что не стал бы ее есть. Сэр Тоби, завтра я уезжаю домой.
Pourquoi9, мой дорогой рыцарь?
Что это означает – «pourquoi»? Ехать или не ехать? Эх, если бы я убил на изучение языков то время, которое перевел на фехтование, танцы и медвежью охоту! Если бы я развивал себя!
Твоим волосам это ни к чему.
А при чем тут мои волосы?
Как это – при чем? Они же у тебя отроду не вились.
Ну и что же? Разве они мне не к лицу?
Очень к лицу: висят, как лен на прялке. Вот ты обзаведешься женой, и я еще посмотрю, как она зажмет тебя промеж колен да как начнет прясть – только держись.
Ей-богу, завтра же я уеду. Твоя племянница не желает меня видеть. А если и пожелает, то бьюсь об заклад, что в мужья себе не возьмет: ведь за ней бегает сам герцог.
А герцог ей ни к чему: она ни за что не выйдет за человека старше себя, или богаче, или умней; я сам слышал, как она в этом клялась. Так что не все еще пропало, дружище.
Ну ладно, останусь на месяц. Странный у меня нрав: иной раз мне бы только ходить на балы и маскарады…
И ты способен на такие дурачества, рыцарь?
Могу потягаться с кем угодно в Иллирии, – конечно, не считая тех, кто знатнее меня; ну, а старикам я и вовсе в подметки не гожусь.
И ты умеешь отплясывать гальярду, рыцарь?
Еще бы! Я так выписываю козлиные коленца…
Не лучше, чем я уписываю бараньи ляжки!
А уж в прыжке назад мне не найдется равных во всей Иллирии.
Так почему все эти таланты чахнут в неизвестности? Почему скрыты от нас завесой? Или они так же боятся пыли, как портреты миссис Молл?10 Почему, идучи в церковь, ты не отплясываешь гальярду, а возвращаясь, не танцуешь куранту? Будь я тобой, я всегда на ходу откалывал бы джигу11 и даже мочился бы в темпе контрданса. Как же так? Разве можно в этом мире скрывать свои дарования? У тебя икры такой восхитительной формы, что, бьюсь об заклад, они были созданы под звездой гальярды.
Да, икры у меня сильные и в оранжевых чулках выглядят совсем недурно. А не пора ли выпить?
Что еще нам остается делать? Мы же родились под созвездием Тельца!
Телец? Это который грудь и сердце?12
Нет, сударь, это который ноги и бедра. А ну-ка, покажи свои коленца. Выше! Еще выше! Отменно!
Уходят.
